При заключении гражданско-правового договора (ГПД) необходимо внимательно проследить за тем, чтобы его условия исключали даже небольшую возможность отнесения к форме трудового соглашения.

В судебной практике такая переквалификация не является редкостью, а последствия ее чреваты не только уплатой административного штрафа, но и доначислением страховых взносов и пеней за их несвоевременную уплату.

ВАЖНО! Трудовые отношения с работником регламентируются Трудовым кодексом РФ, а гражданско-правовые отношения с физическим лицом — гражданским законодательством.

Чтобы избежать возможных проблем, в условиях договора должны быть соблюдены следующие особенности:

1. Предметом ГПД является оказание определенной услуги, выполнение работы или передача имущественных прав, а не исполнение трудовой функции по профессии.

Итогом работ должен быть овеществленный результат в виде, например, завершенного проекта, собранного оборудования.

Соответственно, и основанием для оплаты является не табель учета рабочего времени, заявление или приказ, а акт выполненных работ (оказанных услуг).

2. Работник по такому договору не является штатным, а значит, к нему не могут предъявляться требования по соблюдению внутреннего распорядка и субординации согласно иерархической структуре компании, а также стандарты установления оклада согласно штатному расписанию. А значит, и в ГПД не будет подобных условий.

3. Порядок оплаты по ГПД определяется соглашением сторон и не регламентируется ТК РФ. Таким образом, выплата вознаграждения возможна только после завершения обусловленных договором работ (их этапов) или передачи прав на имущество, если только в его условиях не указана необходимость совершения предоплаты.

4. В отличие от трудового соглашения такой договор вне зависимости от его предмета, статуса сторон и особых условий всегда имеет конечный срок действия.

5. В случае оказания услуг по ГПД особенное внимание нужно обратить на периодичность их предоставления. Если по договору регулярно будут проходить акты выполненных работ или оказанных услуг на суммы соотносимого размера, это будет считаться явным признаком замаскированных трудовых отношений и привлечет внимание проверяющих.

О ситуациях, в которых суды расценивают ГПД как трудовой, читайте в материале «ГПД с физическим лицом на оказание услуг — риск переквалификации в трудовой».

Расчет страховых взносов по договорам ГПХ в 2023 году: особенности

Одним из важнейших преимуществ оформления отношений с физическим лицом в гражданско-правовом ключе является возможность сокращения сумм начисляемых страховых взносов, а иногда и полное отсутствие необходимости их начисления.

ВАЖНО! С 01.01.2023 на выплаты по договорам ГПХ должны начислять взносы на страхование от временной нетрудоспособности и в связи с материнством наравне с медицинскими и пенсионными. Поэтому преимущества в виде сокращения размеров страховых взносов по ГПД в сравнении с трудовым договоро уменьшились.

Чтобы разобраться, какие же выплаты облагаются взносами, а какие нет, необходимо четко определить предмет договора и его соответствие одной из категорий, перечисленных в ст. 420 НК РФ:

Предмет договора	Облагается ли вознаграждение страховыми взносами
Подряд, оказание услуг	Облагается
Авторские вознаграждения	Облагается, за вычетом суммы подтвержденных расходов
Отчуждение прав на результаты интеллектуальной деятельности	Облагается сумма, уменьшенная на сумму подтвержденных расходов
Передача во владение или временное пользование имущества (в т. ч. договоры аренды, дарения)	Не облагается
Возмещение расходов добровольцев в благотворительных организациях	Не облагается, за исключением расходов на питание, превышающих размер суточных согласно п. 3 ст. 217 НК РФ
Возмещение расходов на профессиональную подготовку кадров, в т. ч. ученические договоры	Не облагается

В случае заключения договора со смешанным предметом, например, предусматривающего как продажу или передачу в пользование имущества, так и услуги, связанной с его передачей, взносы необходимо начислять лишь по той части вознаграждения, которая подлежит обложению. Поэтому в таких ГПД необходимо разграничивать суммы дохода физического лица по облагаемой и необлагаемой частям.

Эксперты КонсультантПлюс подготовили подробные разъяснения о начислении страховых взносов на выплаты по договору аренды ТС с экипажем и без экипажа. Переходите к Готовому решению, получив бесплатный пробный доступ к системе.

Начисление взносов не зависит от того, в каком виде заключен договор ГПХ: на бумаге или электронно.

Когда платить взносы с аванса «физику»-подрядчику, узнайте здесь.

См. также «Взносы с возмещения проезда и проживания «физику» на ГПД: новый порядок».

Исключения из общего правила

Главой 34 НК РФ, кроме прочего, предусматривается ряд особенностей в обложении страховыми взносами, касающихся как статуса застрахованного лица, так и вида заключенного с ним договора:

1. Суммы начисленных внештатным сотрудникам доходов не облагаются взносами на страхование от несчастных случаев и производственного травматизма, если это прямо не указано в условиях договора.

2. Доходы по ГПД иностранных граждан, работающих в подразделениях компании за границей РФ, не облагаются страховыми взносами.

О нюансах начисления взносов на доходы иностранцев читайте в этой статье.

3. Если договор ГПХ заключен с физическим лицом в статусе индивидуального предпринимателя или визлица, применяющего НПД, тогда страховые взносы он обязан начислять и платить самостоятельно. Это связано с тем, что в свете ст. 419 НК РФ частные предприниматели выделены в отдельный класс плательщиков.

Об особенностях расчета и уплаты взносов ИП читайте здесь.

Лимит расходов по уменьшению облагаемой базы по страховым взносам

В случае с авторскими вознаграждениями, а также договорами на отчуждение прав на результаты интеллектуальной деятельности, суммы расходов, на которые может быть уменьшена облагаемая база, должны быть подтверждены документально и иметь прямую связь с получением такого дохода (п. 8 ст. 421 НК РФ). Объем неподтвержденных документами расходов лимитирован (п. 9 ст. 412 НК РФ). Лимиты установлены в процентах к начисляемому вознаграждению:

• на создание и исполнение литературных произведений, научных разработок и трудов — 20%;
• на создание музыкальных произведений, не связанных с театральной сферой или с аудиооформлением видеофильмов — 25%;
• на создание художественных, архитектурных, аудиовизуальных произведений, фотографий — 30%;
• на изобретения, открытия и создание промышленных образцов — 30% от суммы дохода физического лица, полученного за первые 2 года использования результатов работ;
• на создание скульптур, декоративной и оформительской графики, а также музыкальных произведений, предназначенных для театральной сферы или кинофильмов, — 40%.

О том, в каких случаях доходы по ГПД не облагаются НДФЛ, читайте здесь.

Ставки страховых взносов по ГПХ в 2023 году

По установленным ст. 425 НК РФ правилам размер страховых взносов для исчисления с сумм вознаграждения по договорам ГПХ до 01.01.2023 составлял:

• по обязательному пенсионному страхованию — 22% с учетом предельной базы для исчисления и 10% с доходов, превышающих ее;
• по обязательному социальному страхованию — 2,9 % 
• по обязательному медицинскому страхованию — 5,1% (предел базы доходов для этих взносов не устанавливается).

Верховный суд узаконил гонорар успеха — новости Право.ру

Верховный суд вынес отказное определение по спору юридической компании с клиентом, касающемуся возможности взыскания гонорара успеха. Фактически это означает признание законной такой формы вознаграждения. Вопрос о возможности выплаты юристам гонорара успеха широко обсуждается в адвокатском сообществе. В понедельник, 30 сентября, это обсудят на рабочей группе в Госдуме, заявлял Павел Крашенинников, председатель комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству. В ходе недавней пресс-конференции он заявил, что поддерживает законодательное закрепление возможности такой выплаты для юридического представителя. А эксперты уверены, что это может стать одним из двигателей института групповых исков, который заработает в России с 1 октября («На грани банкротства: чем российским корпорациям грозят коллективные иски»). Юрист Цессия вместо гонорара успеха: как юристы «маскируют» вознаграждения
Но изначально разобраться, имеет ли право юрист указать условие о гонораре успеха в договоре с клиентом, пришлось судам. Четыре инстанции, включая Верховный суд, отказавшийся рассмотреть кассационную жалобу на определение, признали, что это законно. ООО «Центр защиты коммерческой тайны «Инфотайн» обратилось с иском в АС Челябинской области к ООО «Научно-производственная компания «Волвек Плюс», чтобы взыскать долг в 832 000 руб. и неустойку по договору об оказании юридических услуг (дело № А76-26478/2018). Истцы должны были представлять ответчика в споре, касающемся интеллектуальной собственности. В договоре было указано, что заказчик услуг оплачивает их на условиях, предусмотренных договором, а по договору юристам должны были заплатить 60 000 руб. и дополнительное вознаграждение – 10% от суммы, которую получится взыскать в суде в пользу заказчика, или от суммы в мировом соглашении, если стороны смогут к нему прийти. Фактически это условие представляло собой гонорар успеха. Гонорар успеха надо было выплатить в течение пяти месяцев после получения исполнительного листа клиентом юристов. По итогу спора (дело № А76-16920/2017) иск удовлетворили полностью и взыскали в пользу компании «Волвек Плюс» 7,32 млн руб. «Инфотайн» и «Волвек Плюс» подписали документ, подтверждающий, что заказчик получил решение суда и исполнительный лист, принял работу и не имеет претензий к представителям, которые должны были получить за работу 732 000 руб. В этом сюжете
Однако заказчики не заплатили юристам, а когда те пошли в суд, чтобы добиться согласованной выплаты, ссылались на ничтожность пункта договора, предполагающего выплату гонорара успеха. В частности, они аргументировали свою позицию п. 3.3 Постановления Конституционного суда № 1-П от 23 января 2007 года, где указано, что стороны договора возмездного оказания услуг не вправе обуславливать выплату вознаграждения принятием конкретного судебного решения по делу, но при этом вправе исчислять размер вознаграждения в процентах от цены иска. В первой инстанции, АС Челябинской области, судья Ирина Костарева признала, что аргумент несостоятельный. «Спорный пункт договора не обуславливает выплат вознаграждения принятием конкретного судебного решения. Он предусматривает выплату вознаграждения от суммы, взысканной на основании решения суда в пользу заказчика, или от суммы, отраженной в достигнутом мировом соглашении», – объясняет судья в решении.

Если в договоре есть пункт о том, что вознаграждение исчисляется в процентах от взысканной суммы, то это не противоречит выводам Конституционного суда, делает вывод судья Костарева.

https://www.youtube.com/watch?v=a4S8Hf6lHB4\u0026pp=ygWCAdCS0LvQuNGP0L3QuNC1INC00L7Qs9C-0LLQvtGA0LAg0LLQvtC30LzQtdC30LTQvdC-0LPQviDQvtC60LDQt9Cw0L3QuNGPINGD0YHQu9GD0LMg0L3QsCDQstGL0L_Qu9Cw0YLRgyDQutC-0LzQv9C10L3RgdCw0YbQuNC4IDIwMjM%3D

Также в решении указано, что ответчик не учел позицию президиума ВАС в отношении условного вознаграждения, которая развивала применение в арбитражных спорах позиции КС*.

В нем говорится, что российские законы не устанавливают специальных требований к условиям о выплате вознаграждения исполнителю в договорах возмездного оказания услуг.

В Постановлении № 16291/10 от 4 февраля 2014 года ВАС также указывает, что законодательство Российской Федерации не устанавливает каких-либо специальных требований к условиям о выплате вознаграждения исполнителю в договорах возмездного оказания услуг.

Стороны такого договора вправе согласовать выплату вознаграждения исполнителю в различных формах, согласующихся с принципами российского права. Недопустимым считается только то вознаграждение, которое исполнитель получил без совершения определенных действий (только в зависимости от исхода дела). А если исполнитель действительно оказывал юруслуги, указанные в договоре, то ситуация иная.

Еще одно обоснование возможности гонорара успеха указано в п. 6 Информационного письма Президиума ВАС РФ № 121 от 05.12.2007, говорится в решении АС Челябинской области.

Там также говорится, что определить размер вознаграждения юриста можно разными способами, в том числе в виде процента от цены иска.

Позже возможность премирования представителя за успешное ведение дела поддержал и Верховный суд (Определение ВС от 26 февраля 2015 года № 309-ЭС14-3167).

Довод ответчика о том, что вознаграждение слишком завышено, судья тоже сочла необоснованным – здесь действует свобода договора. В итоге иск удовлетворили полностью и взыскали с ответчика основной долг – 732 000 руб., а также неустойку. В общей сложности взыскание составило почти 900 000 руб. Решение устояло еще в двух инстанциях: в 18-м ААС и АС Уральского округа.

Окончательное решение вынес Верховный суд: 26 сентября он отказался передать жалобу на рассмотрение коллегии (дело № А76-26478/2018). Евгений Лысенко, управляющий партнер юридической компании LEX UNIT и директор фирмы-истца, считает, что позиция ВС окончательно узаконила гонорар успеха.

Полагаем, что это делает гонорар успеха полностью легитимным и подлежащим правовой защите в случае спора с клиентом. Наконец-то Верховный суд поставил точку в вопросе правомерности гонорара успеха. Это делает правосудие доступнее и мотивирует юристов работать на качественный результат, а не на процесс.

Евгений Лысенко, управляющий партнер юридической компании LEX UNIT

До настоящего момента отсутствовала однозначная положительная судебная практика, говорит Лысенко. Но в нынешнем споре суды всех инстанций четко дали правовое обоснование законности взыскания гонорара успеха, что, можно надеяться, приведет к единообразию практики по этому вопросу.

«Мы полагаем, что принцип «эстоппель», обязанность надлежащего исполнения заключенного договора, возможность заключать сделки под отлагательным условием будут действовать и в отношении добросовестных юристов, а не только их клиентов.

При этом грамотная позиция судов не исключает отказа в удовлетворении требований о взыскании гонорара успеха представителям, которые фактически не оказывали услуг и претендуют на гонорар исключительно в связи с положительным решением для клиента», – отмечает Лысенко.

«Гонорар успеха» и возмещение судебных расходов

Обоснована ли позиция о «гонораре успеха», занятая Президиумом ВАС РФ и затем повторенная КС РФ? Каким условием можно заменить в договоре положение о «гонораре успеха», чтобы избежать «судебных недоразумений»? Зачем нужен этот правовой институт отечественной правовой системе и в чем его польза?

Спорная позиция КС РФ

В 1999 г. появилось информационное письмо Президиума ВАС РФ, в котором содержалась позиция о неправомерности включения в договор о правовой помощи условия о «гонораре успеха», т. е.

о выплате вознаграждения, размер которого зависит от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29.09.

1999 № 48 «О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг») (далее – Информационное письмо № 48). Подобные договоренности, по сути, приравнивались к пари, а гражданское законодательство не предоставляло защиты сторонам такой сделки.

Следовательно, юристы, выигравшие спор, могли рассчитывать на бонус только в случае порядочности клиента. В противном случае суд не был обязан удовлетворить их требование о выплате условного вознаграждения, но мог поддержать требование о взыскании гонорара, размер которого определяется в порядке, предусмотренном ст. 424 ГК РФ с учетом фактически совершенных исполнителем действий.

Можно только догадываться о мотивах этого вывода, весьма короткого по содержанию и по стилистике напоминающего телеграмму. Вероятно, его подразумеваемой целью была борьба с коррупционными проявлениями: существует мнение, что условие о «гонораре успеха» стимулирует юриста к «покупке» судебного решения. Например, судья КС РФ Н.С.

Бондарь задавался риторическим вопросом о том, вправе ли законодатель использовать институт «гонорара успеха» уже сейчас «или же это потенциальное право, право на “вырост” нашей правовой системы, которое имеет характер некоего “отложенного” права, рассчитанного на качественно иной уровень зрелости правовой и судебной систем, когда, в частности, институт условного вознаграждения, освобожденный от коррупционного потенциала, не будет рассматриваться как несовместимый с конституционными принципами правосудия?» (Мнение судьи КС РФ Н.С.Бондаря по делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского Кодекса Российской Федерации (постановление КС РФ от 23.01.2007 № 1-П)).

Но возможно и более простое объяснение. Свобода договора является, по большей части, декларативным принципом российского гражданского права.

Если ГК РФ устанавливает, что по договору возмездного оказания услуг исполнитель должен совершить определенные действия (деятельность), то фактически оказанные услуги должны быть оплачены, исходя из существующих на них расценок.

Иначе размер вознаграждения будет неразумен, несоразмерен, неэквивалентен объему оказанных юридических услуг. Иное не укладывается в нормативистскую логику, императивистский вектор правоприменения.

Существенного влияния на правовую практику Информационное письмо № 48 не оказало. Заключение договоров правовой помощи с условием о «гонораре успеха» продолжилось, поскольку предопределялось, в первую очередь, резонными деловыми соображениями, а отнюдь не коррупционными мотивами.

В практике автора настоящей статьи не было ни одного случая отказа клиентов от соблюдения этого условия договора. Но все-таки время от времени между российскими юристами и их клиентами возникают споры в связи с невыплатой бонуса. Один из них стал причиной обращения юристов в КС РФ.

По вопросу о «гонораре успеха» КС РФ принял весьма спорное постановление, потребовавшее затем разъяснений со стороны председательствовавшего в заседании судьи КС РФ Н.С. Бондаря, сопоставимых по объему с текстом самого постановления, повлекшее критику его мотивировочной части со стороны судьи КС РФ Г.А.

Гаджиева и вызвавшее категорическое неприятие со стороны судьи А.Л. Кононова (постановление КС РФ от 23.01.2007 № 1-П, мнения судей КС РФ Н.С. Бондаря, Г.А.Гаджиева, особое мнение судьи КС РФ А.Л.

Кононова по делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского Кодекса Российской Федерации).

Общий вывод КС РФ состоял в том, что допустимо такое толкование положений гражданского законодательства, при котором суду следует отказать юристу в праве взыскать с его клиента вознаграждение, если размер последнего зависит от решения суда, которое будет принято в будущем. Повторив вывод Президиума ВАС РФ, КС РФ постарался дать ему расширенное обоснование.

Во-первых, он сослался на императивное требование ГК РФ (не забыв перед этим пространно порассуждать на тему свободы договора) о предмете договора возмездного оказания услуг: законодатель не включил в понятие предмета такого договора достижение результата, ради которого он заключается.

Вместо того чтобы оценить, а конституционно ли такое императивное требование закона, КС РФ применил сам закон без его конституционного анализа, сославшись на то, что законодатель действовал в пределах предоставленной ему компетенции (как будто законодатель при принятии статей ГК РФ об оказании услуг специально обдумал «модель правового регулирования оказания юридической помощи»).

Во-вторых, КС РФ пришел к странному выводу о том, что условие о «гонораре успеха» прямо посягает на независимость и самостоятельность судебной власти.

Он правильно отметил, что «судебное решение не может выступить ни объектом чьих-либо гражданских прав (статья 128 ГК Российской Федерации), ни предметом какого-либо гражданско-правового договора (статья 432 ГК Российской Федерации)», но совершенно необоснованно увязал предмет договора оказания правовой помощи, содержащего условие о «гонораре успеха», с покупкой клиентом у юриста будущего судебного акта.

Но, оставаясь в плену представлений об общественной пагубности «гонорара успеха», КС РФ не исключил «право федерального законодателя с учетом конкретных условий развития правовой системы и исходя из конституционных принципов правосудия предусмотреть возможность иного правового регулирования, в частности в рамках специального законодательства о порядке и условиях реализации права на квалифицированную юридическую помощь». При этом КС РФ явно упустил из виду, что на момент рассмотрения им дела действовал Кодекс профессиональной этики адвокатов (принят Первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.) (далее – Кодекс), принятый на основании ст. 36 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и предусматривающий, что адвокат вправе включать в соглашение об оказании юридической помощи условия, в соответствии с которыми выплата вознаграждения ставится в зависимость от благоприятного для доверителя результата рассмотрения спора имущественного характера (п. 3 ст. 16 Кодекса).

В то же время председательствовавший в заседании КС РФ по данному делу судья Н.С. Бондарь в своем мнении указывал уже не только на возможность, но и на правовую целесообразность специального правового регулирования юридических услуг с использованием института условного вознаграждения («гонорара успеха»).

Обстоятельная, глубокая и едкая критика постановления КС РФ от 23.01.2007 № 1-П содержится в вышеупомянутом особом мнении судьи КС РФ А.Л. Кононова, поэтому не будем более углубляться в этот вопрос.

Судебная арбитражная практика

Вопрос о «гонораре успеха» встал перед ВАС РФ и в связи с проблемой возмещения судебных расходов. В информационном письме Президиума ВАС РФ от 05.12.

2007 № 121 «Обзор судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах» (далее – Информационное письмо № 121) содержится следующая позиция: не допустим полный отказ в возмещении расходов на представителя в случае выплаты процента от выигранной суммы, но также недопустимо и ее полное возмещение (п. 6 Информационного письма № 121).

• Стремясь уточнить прежний подход, Президиум ВАС РФ в Информационном письме № 121 упомянул Информационное письмо № 48 как основание решения суда, отмененного вышестоящими инстанциями, и сделал прямой вывод о том, что «у заказчика существует гражданско-правовой долг перед исполнителем услуг, а выплаченные ему суммы подлежат взысканию с проигравшей стороны в разумных пределах».
• Тем не менее, неприятие условия о «гонораре успеха» «глубоко въелось» в судебную практику и до сих пор встречаются судебные решения, не признающие законность условий о выплате бонуса и даже полностью отказывающие представителю в оплате его услуг.
• Пример 1

Одно из таких решений стало предметом рассмотрения со стороны Президиума ВАС РФ (постановление Президиума ВАС РФ от 04.12.2012 № 10122/10 по делу № А72-7547/2008) (далее – Постановление № 10122/10). В акте суда первой инстанции было указано буквально следующее.

«Установление оплаты в зависимость от принятия судом выгодного для учреждения судебного акта противоречит природе договора об оказании правовых услуг.

Договор может считаться заключенным, если в нем перечислены определенные действия, которые обязан совершить исполнитель, либо указана определенная деятельность, которую он обязан осуществить.

Правовая природа отношений, возникающих из договора возмездного оказания услуг, не предполагает удовлетворение требования исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование обосновывается условием договора, ставящим размер, а равно обязанность оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем» (определение Арбитражного суда Ульяновской области от 18.11.2011 по делу № А72-7547/2008).

1. В Постановлении № 10122/10 Президиум ВАС РФ проигнорировал указанные доводы, сосредоточился на другой проблеме (об исчислении срока для подачи заявления о возмещении судебных расходов), отменил принятые по делу судебные акты и наказал при новом его рассмотрении проверить расчет суммы судебных расходов.
2. Таким образом, Президиум ВАС РФ продемонстрировал, хотя и не ярко, приверженность позиции, занятой им в Информационном письме № 121.
3. Пример 2

Аналогичная проблема возникла и при рассмотрении нашумевшего спора о взыскании с компании «Билла» 32 млн руб. судебных расходов, прозванного ввиду беспрецедентно большой суммы взыскания делом «Kill Billa».

Отменяя в части определение суда первой инстанции, судьи апелляции прямо сослались на Информационное письмо № 48 и указали, что часть искомой суммы не может взыскиваться с ответчика как оплаченная истцом по договору, ставящему размер оплаты услуг в исключительную зависимость от вынесенных по делу судебных актов (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.12.2012 № 09АП-32132/2012 по делу № А40-35715/10-141-305).

Когда выход из договора можно сделать платным

Пару лет назад в ГК РФ было закреплено право сторон предпринимательских отношений устанавливать плату за отказ от договора. За это время суды приняли немало разнообразных решений.

В одних такая плата признавалась законной, в других – нет.

Мы решили проанализировать практику и выяснить, как должен определяться размер платы, в какие договоры можно включить пункт о платном отказе и когда сторона имеет полное право отказаться от соглашения бесплатно.

По общему правилу односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается (п. 1 ст. 310 ГК РФ). Но, если стороны договора ведут предпринимательскую деятельность, они могут согласовать случаи, при которых такой отказ все-таки возможен (п. 2 ст. 310 ГК РФ).

Если предпринимательскую деятельность осуществляет только одна из сторон, право на отказ может быть предоставлено договором лишь ее контрагенту. Стороны также могут заранее договориться о плате за односторонний отказ.

Но это также возможно только в отношении договора, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности (п. 3 ст. 310 ГК РФ).

Отказ в интересах слабой стороны

Даже беглого взгляда на ст. 310 ГК РФ достаточно, чтобы заметить — законодатель старается защитить потребителя как слабую сторону договорных отношений.

Но слабой стороной договора может быть не только гражданин, но и субъект предпринимательской деятельности. Например, владелец маленького магазина при заключении договора банковского счета находится в неравных условиях с кредитной организацией.

Он может только согласиться с заранее определенными условиями договора. Такой договор называется публичным.

Публичным считается договор на оказание услуг (продажу товара, выполнение работы), который организация должна заключить с каждым, кто к ней обратился (п. 1 ст. 426 ГК РФ).

Публичными признаются, например, договоры розничной купли-продажи, перевозки транспортом общего пользования, оказания услуг связи, энергоснабжения, медицинского обслуживания.

В публичном договоре цена товаров, работ или услуг должна быть одинаковой для потребителей соответствующей категории (п. 2 ст. 426 ГК РФ).

Право на односторонний отказ от публичного договора может быть предоставлено договором только той стороне, для которой заключение этого соглашения не обязательно (абз. 2 п. 11 постановления Пленума ВС РФ от 22.11.

2016 № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении», далее — Постановление № 54).

То есть кредитная организация не может немотивированно отказаться от договора банковского счета, даже если в соглашении указано, что она должна за это заплатить.

https://www.youtube.com/watch?v=a4S8Hf6lHB4\u0026t=93s

Ущемление прав слабой стороны может произойти также из-за установления запредельной платы за отказ. Подобный пункт, по сути, делает невозможным отказ от договора.

Поэтому суды не применяют условие о том, что слабая сторона может отказаться от договора, только выплатив сумму, которая явно несоразмерна потерям контрагента (абз. 4 п. 9 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.

2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах», далее — Постановление № 16).

Чрезмерность

Чрезмерная компенсация недопустима и в отношениях равноправных сторон. Чтобы суд отказал во взыскании такой компенсации, надо доказать (абз. 2 п. 16 Постановления № 54):

• несоответствие размера платы неблагоприятным последствиям отказа,
• недобросовестность предъявления требования о внесении платы.

Суд может как уменьшить размер платы, так и полностью отказать в ее взыскании. Последнее, скорее всего, произойдет, если суду будет сложно самому определить справедливый размер компенсации. Поэтому стороне, которая претендует на получение платы и осознает, что ее размер является чрезмерным, лучше самой предоставить справедливый и обоснованный расчет.

Компенсацию при расторжении договора – в уменьшение прибыли

Сегодня мы хотели бы рассказать читателям о двух интересных постановлениях ВАС РФ. Обе позиции высокого суда касаются весьма распространенных ситуаций и поэтому могут быть интересны многим.

Начнем с рассмотренного Высшим Арбитражным Судом вопроса о праве организации уменьшить налогооблагаемую прибыль на сумму компенсации, которую она выплатила контрагенту при расторжении договора об оказании услуг.

Управление предприятием осуществлялось не генеральным директором или, допустим, президентом, а дружественной управляющей компанией (УК) на основании договора возмездного оказания услуг. Специально для этой цели УК нанимала большой штат работников. В дальнейшем структуру управления в этом холдинге было решено изменить, и договор с управляющей компанией расторгли.

При этом по условиям соглашения о расторжении договора налогоплательщик обязался компенсировать УК документально подтвержденные расходы, возникшие в связи с досрочным увольнением работников, принятых на работу в управляющую организацию для исполнения договора оказания управленческих услуг, в размере, не превышающем 190 млн руб. (потом сумма компенсации была уточнена в первичных двусторонних документах).

Мнение налоговой инспекции

Межрайонная налоговая инспекция посчитала эти расходы экономически необоснованными, доначислила налогоплательщику почти 30 млн руб. налога на прибыль. Если быть более точным, то МИФНС не устроило отнесение на расходы примерно 2/3 суммы выплаченной компенсации, которая приходилась на возмещение УК затрат на выплату годовой премии ее сотрудникам.

Инспекторы пояснили, что в соответствии с п. 1 ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

По мнению инспекции, премиальное вознаграждение работников УК за 2006 г.

не могло рассматриваться в качестве фактически понесенных расходов, обязанность по возмещению которых возлагается на заказчика услуг при его одностороннем отказе от договора возмездного оказания услуг.

Компания обратилась в суд, и первая инстанция почитала выводы проверяющих неправомерными. Однако вышестоящие суды с нею не согласились. В результате дело дошло до ВАС РФ, который встал на сторону налогоплательщика.

Гражданский кодекс был прочтен узко

Суд обратил внимание, что ст. 782 ГК РФ требует от заказчика, расторгающего договор на оказание услуг в одностороннем порядке, возмещения исполнителю фактически понесенных им расходов.

При этом, как уточнил ВАС РФ, под возмещаемыми расходами следует понимать не только расходы, произведенные исполнителем до даты расторжения договора.

Сюда же относятся и расходы, обязанность по осуществлению которых возникла у исполнителя (УК) до момента расторжения договора в связи с принятием в целях исполнения договора возмездного оказания услуг обязательств перед третьими лицами.

https://www.youtube.com/watch?v=a4S8Hf6lHB4\u0026pp=YAHIAQE%3D

Проще говоря, УК наняла специально для выполнения своего договора с налогоплательщиком сотрудников, обязалась платить им зарплату и премии, и расходы, которые будут понесены УК уже после расторжения налогоплательщиком договора на управление, непосредственно связаны с оказанием услуг и должны быть возмещены.

Перечень компенсируемых затрат можно определить соглашением

Более того, ни МИФНС, ни нижестоящие суды не учли, что хотя налогоплательщик – заказчик услуг и мог расторгнуть договор единолично по п. 1 ст. 782 ГК РФ, он предпочел заключить с УК соглашение о расторжении договора (п. 1 ст. 450 ГК РФ).

Гражданский кодекс этого не запрещает.

При этом в соглашении о расторжении договора его стороны были вправе предусмотреть необходимость компенсации не только фактически понесенных расходов, но и иных убытков, возникающих у УК в связи с расторжением договора.

Также суд учел, что управляющая организация в своей деятельности была ориентирована на общество, и прекращение договора оказания услуг повлекло увольнение 90% ее сотрудников.

Суммы компенсации, рассматривавшиеся инспекцией как необоснованные расходы, предназначались для обеспечения увольнения работников УК с соблюдением гарантий, предусмотренных трудовым законодательством и условиями трудовых договоров.

Целесообразность определяет налогоплательщик

Высший Арбитражный Суд РФ отметил, что несоответствие порядка определения и размера выплаченной компенсации практике хозяйственного оборота на рынке услуг по управлению хозяйственными обществами налоговиками доказано не было.

Поэтому вывод об экономической неоправданности таких расходов ничем не подтверждается.

Более того, Президиум суда напомнил, что Налоговый кодекс не содержит положений, позволяющих налоговому органу оценивать произведенные налогоплательщиками расходы с позиции их экономической целесообразности – налогоплательщик определяет и оценивает целесообразность затрат самостоятельно.

Словом, Президиум ВАС РФ полностью встал в этом вопросе на сторону налогоплательщика (постановление от 09.03.2011 № 8905/2010). Разумеется, данная позиция суда очень пригодится компаниям, находящимся в аналогичных ситуациях или только планирующим расторгнуть договоры со своими УК. Используя аргументы ВАС РФ, можно выстроить эффективную систему защиты от претензий проверяющих.

Однако выводы Высшего Арбитражного Суда РФ полезны и тем заказчикам, которые расторгают договоры на иные услуги и должны или намерены возместить затраты исполнителя.

Как мы видим, ВАС РФ (а за ним и нижестоящие суды) готов рассматривать возмещаемые расходы в широком смысле, включая в них и затраты, которые будут понесены в будущем, но прямо вытекают из факта оказания услуг.

Главное – грамотно обосновать связь между услугами и расходами.

Также следует учесть, что в определенных случаях надежней расторгнуть договор по соглашению сторон (п. 1 ст. 450 ГК РФ), а не путем отказа от него (п. 1 ст. 782 ГК РФ) – это позволит установить дополнительные обязанности по компенсации расходов.

Обязательно просматривайте ЕГРЮЛ

Постановление по другому показательному делу еще не было опубликовано ВАС РФ на момент подготовки этого материала, хотя суд и рассмотрел его 19 апреля (см. также определение ВАС РФ от 21.02.2011 № ВАС-17648/10).

Индивидуальный предприниматель из Карелии несколько лет работала с одним и тем же поставщиком, исправно перепродавала его товар (уголь) по государственному контракту и не имела никаких проблем с налоговыми органами.

Однако в ходе одной из проверок инспекторы сообщили налогоплательщику, что его поставщик не значится в ЕГРЮЛ, и сняли расходы по закупкам угля, доначислили налоги, пени и штрафы несмотря на наличие у ИП накладных, счетов-фактур, расчетных документов.

Судьи трех первых инстанций встали на сторону предпринимателя, посчитав, что инспекция не доказала осведомленность налогоплательщика о нарушениях со стороны контрагента. Однако Президиум ВАС РФ отменил эти решения.

Аргументация суда будет известна из постановления, которое, вероятно, уже опубликуют к дате выхода этого номера журнала.

Но рискнем уже сейчас предположить, что судьи упрекнут налогоплательщика в непроявлении минимальной должной осмотрительности.

https://www.youtube.com/watch?v=xGMzDBVYX-A\u0026pp=ygWCAdCS0LvQuNGP0L3QuNC1INC00L7Qs9C-0LLQvtGA0LAg0LLQvtC30LzQtdC30LTQvdC-0LPQviDQvtC60LDQt9Cw0L3QuNGPINGD0YHQu9GD0LMg0L3QsCDQstGL0L_Qu9Cw0YLRgyDQutC-0LzQv9C10L3RgdCw0YbQuNC4IDIwMjM%3D

Как было отмечено еще в постановлении Президиума ВАС РФ от 18.11.2008 № 7588/08, налогоплательщик не может учитывать для целей налогообложения прибыли расходы по операциям с контрагентами, которые не прошли государственную регистрацию. Дело в том, что согласно ст.

49, 51 ГК РФ организации, не прошедшие государственную регистрацию в качестве юридических лиц, не приобретают правоспособности юридического лица, а их действия не могут быть признаны сделками, что влечет негативные налоговые последствия для участников договоров с такими лицами.

Будь готов

Поэтому судебная практика последовательно требует от налогоплательщиков проверять правоспособность своих контрагентов. Если налогоплательщик этим не озаботился, то о доказывании «должной осмотрительности» можно практически забыть. В настоящее время для проверки факта регистрации компании есть все возможности.

Для начала можно, например, проверить существование будущего партнера по данным ресурса ФНС «Проверь себя и контрагента» (https://egrul.nalog.ru/) – достаточно ввести ОГРН или ИНН, чтобы узнать, есть ли такой номер в принципе и кому он принадлежит. Если по данным сайта все нормально, запросите у потенциального поставщика заверенную копию свидетельства о государственной регистрации, а в ИФНС – выписку из ЕГРЮЛ.

Теперь вы знаете, что контрагент существует хотя бы номинально.

Первые шаги сделаны, но для проверки партнера по полной программе потребуются копии уставов, решений или протоколов об избрании директоров, свидетельств о постановке на налоговый учет, лицензий и множество других документов, включая запросы в ИФНС о том, выполняет ли контрагент свои налоговые обязанности. На такой запрос вам в налоговой, вероятно, не ответят, но доказательства его подачи (желательно копия заявления с отметкой о сдаче в канцелярию) должны быть у вас под рукой.

Комментарий к определению СКЭС ВС о договоре с условием «take or pay»: как теперь выкручиваться нижестоящему суду при рассмотрении нового спора по взысканию платы за отказ от договора?

Недавно СКЭС ВС вынесла определение[1], которое уже успело вызвать резонанс в профессиональной среде. В нем вышестоящий суд рассматривал конструкцию договора «take or pay».

Суть договорной конструкции состоит в том, что в рамках соглашения одна сторона вправе востребовать от другой стороны определенный объем характерного исполнения. При этом согласованную цену первой стороне придется уплатить и в том случае, если она не востребует исполнение в полном объеме.

• Рассуждения в определении СКЭС ВС построены следующим образом:
• — правоотношения по условию «Take or Pay» в общем виде прямо не урегулированы российским законодательством[2]. Однако стороны в силу свободы договора могут создавать различные договорные конструкции;
• — поэтому СКЭС ВС анализирует принцип действия договора с условием «бери или плати».
• Первое обязательство («бери») предполагает наличие у одной стороны права требования определенного объема характерного исполнения за конкретный период времени от другой стороны, в то время как на другой стороне лежит корреспондирующая обязанность это исполнение предоставить.
• В рамках второго обязательства («плати») право требования принадлежит уже другой стороне и может быть ею реализовано независимо от осуществления контрагентом своего права в рамках первого обязательства. Таким образом, контрагент обязан заплатить оговоренную в соглашении сумму, даже если он не получил характерное исполнение со стороны исполнителя;
• — СКЭС ВС отдельно отмечает, что нарушение принципа возмездности обмена материальными благами в данном случае не происходит, поскольку заказчик получает встречное предоставление в виде дополнительных преимуществ, имеющих самостоятельную стоимость;
• — отказ заказчика от договора надлежит расценивать как отказ от реализации своего субъективного права в рамках первого обязательства «бери»;
• — далее следует вывод СКЭС ВС об императивности нормы, предоставляющей заказчику право на отказ от договора возмездного оказания услуг;

Казалось бы, данный вывод не вписывается в логику предыдущего, о необходимости квалификации отказа заказчика от договора как отказа от реализации своего субъективного права в рамках первого обязательства «бери» (то есть, что заказчик не востребовал «объем характерного исполнения», который мог востребовать. Следовательно, второе обязательство «плати» должно было остаться в неизменном виде).

— СКЭС ВС повторно отмечает, что отказ заказчика является отказом от реализации им своего субъективного права в рамках первого обязательства «бери», однако это не прекращает второе обязательство «плати»;

— однако далее СКЭС ВС делает разворот, переквалифицируя второе обязательство («плати») в плату за отказ от договора (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 310 ГК РФ);

— в подтверждение возможности установления платы за отказ от договора возмездного оказания услуг СКЭС ВС ссылается на п. 4 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» (далее – «пленум «О свободе договора»);

— СКЭС ВС отмечает, что отсылка судов к последствиям, предусмотренным п. 1 ст. 782 ГК РФ как единственно возможным, сделана без учета договоренностей сторон и согласованной ими модели взаимоотношений;

— далее следует намек верховного суда на возможность оператора услуг обратиться в суд для взыскания с заказчика «платы за отказ от договора»;

— в связи с этим СКЭС ВС исключает из судебных актов указание судов на последствия, предусмотренные п. 1 ст. 782 ГК РФ, так как это указание может предрешить вопрос о допустимом объеме правопритязаний оператора к заказчику услуг.

На мой взгляд, правовая позиция СКЭС ВС создала для конкретного нижестоящего суда, который потенциально может рассмотреть новый спор между сторонами по поводу взысканию платы за отказ от договора, противоречие.

Конечно же, с указанным противоречием могут столкнуться все суды, рассматривающие аналогичные споры.

1. Прежде, чем понять, как теперь выкручиваться нижестоящему суду, надо разобраться: из какого, собственно, противоречия ему нужно будет выкручиваться? Для ответа на данный вопрос рассмотрим:
2. — историю императивности/диспозитивности нормы, предоставляющей заказчику право на отказ от договора возмездного оказания услуг в соответствии со ст. 782 ГК РФ;
3. — последствия переквалификации верховным судом обязательства «плати» в плату за реализацию права на отказ от договора при условии императивности соответствующего права.
4. История императивности/диспозитивности нормы, предоставляющей заказчику право на отказ от договора возмездного оказания услуг в соответствии со ст. 782 ГК РФ

Впервые позиция об императивности права на односторонний отказ заказчика от договора оказания услуг была закреплена в определении ВАС от 16.05.2007 № 5444/07 по делу № А05-7494/2006-32 (самое раннее определение ВАС с позицией об императивности ст. 782, которое удалось найти):

«Поскольку право заказчика на односторонний отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг императивно установлено пунктом 1 статьи 782 Гражданского кодекса Российской Федерации, оно не может быть ограничено по соглашению сторон».

Дальше эта позиция на протяжении нескольких лет дублировалась от определения к определению вышестоящего суда.

В 2010 году указанная позиция об императивности права заказчика на односторонний отказ от договора оказания услуг была закреплена в постановлении президиума ВАС РФ от 07.09.2010 № 2715/10 по делу № А64-7196/08-23:

«статья 782 Кодекса закрепляет право заказчика и исполнителя на односторонний отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг и условия, при которых он допускается. Согласно пункту 1 этой статьи условием отказа заказчика от исполнения обязательств по договору является оплата исполнителю фактически понесенных им расходов.

• Из смысла данной нормы следует, что отказ заказчика от исполнения договора возможен в любое время: как до начала исполнения услуги, так и в процессе оказания услуги.
• Поскольку право сторон (как исполнителя, так и заказчика) на односторонний отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг императивно установлено статьей 782 Кодекса, оно не может быть ограничено соглашением сторон».
• Особо важен и вывод суда, следующий за выводом об императивности права заказчика на односторонний отказ от договора:

«следовательно, предусмотренная пунктом 5.4 соглашения неустойка, ограничивающая право заказчика на расторжение договора, в соответствии со статьей 168 Кодекса является ничтожной».

Далее вывод об императивности ст. 782 ГК, хоть и косвенно, повторно подтвержден постановлением Президиума ВАС РФ от 10.07.2012 № 2551/12 по делу № А56-66569/2010.