Информация

Пленум 159.3 ук рф

Полагаю необходимым осветить один из немногих случаев изменения практики применения уголовного закона в сторону ухудшения положения подсудимых без существенного изменения самого УК РФ. Речь идет о квалификации хищения, совершенного путем оплаты товара чужой банковской картой и умолчания о ее принадлежности.

Верховный Суд разобрался с экономическими преступлениямиПленум ВС РФ принял постановление, касающееся разъяснений судебной практики по делам о мошенничестве, присвоении и растрате

30 ноября 2017 г. Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». В силу п. 17 Постановления действия лица следует квалифицировать по ст. 159.

3 УК в случаях, когда хищение осуществлялось с использованием поддельной или принадлежащей другому лицу кредитной, расчетной или иной платежной карты путем сообщения уполномоченному работнику кредитной, торговой или иной организации заведомо ложных сведений о принадлежности указанному лицу такой карты на законных основаниях либо путем умолчания о незаконном владении им платежной картой.

Поправками в УК РФ (Федеральный закон от 23 апреля 2018 г. № 111-ФЗ) ст. 159.3 Кодекса была переименована на «Мошенничество с использованием электронных средств платежа». Одновременно в ч. 3 ст. 158 УК добавлен п. «г» – хищение с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств (при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 159.3).

Ужесточили ответственность за хищение электронных денег и средств с банковского счетаО преимуществах и недостатках поправок в УК РФ

29 сентября 2020 г. Верховный Суд по представлению зам.

Генерального прокурора РФ вынес Определение по делу № 12-УДП20-5-К6, в котором поддержал доводы кассационного представления о том, что хищение в магазине с использованием чужой банковской карты путем умолчания о ее истинном владельце следует квалифицировать по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК. Основные доводы заявителя сводились к «изменившемуся законодательству».

В дальнейшем подобная практика стала распространяться и в регионах.

Согласно отчету МВД РФ о состоянии преступности за январь – июнь 2021 г.,

количество совершенных мошенничеств с использованием электронных средств платежа (ст. 159.3 УК) снизилось на 61,6%, а общее количество данных преступлений составило 5421. За аналогичный период 2020 г. показатель названных преступлений составил 14 116. Таким образом, применение ст. 159.3 УК резко сократилось для значительного числа лиц, привлекаемых к ответственности за подобные действия.

Пленум ВС РФ скорректировал свои постановления по уголовным деламПоправки направлены на обеспечение единства судебной практики и защиту прав личности при рассмотрении уголовных дел

Постановлением Пленума от 24 июня 2021 г.

№ 22 Верховный Суд скорректировал свои постановления, подтвердив тем самым складывающуюся судебную практику, а именно – исключил из Постановления № 48 указанный в начале данной статьи абзац п. 17.

Теперь оплату в магазине чужой банковской картой на любую сумму, даже в две-три тысячи рублей, официально надо понимать как тяжкое преступление со всеми вытекающими последствиями.

Такое положение лишает подсудимого права на прекращение уголовного дела по ст. 25 УПК РФ, а также влечет иные негативные последствия, связанные с осуждением за тяжкое преступление.

Минимальный срок наказания может составлять год условно – в зависимости от личности подсудимого.

Кроме того, такие преступления теперь расследуются в форме предварительного следствия и рассматриваются в общем порядке в районном суде, в то время как раньше они могли быть расследованы в форме дознания и рассмотрены в особом порядке мировым судьей.

Подобная организация деятельности судебной системы и правоохранительных органов, конечно, удручает. В погоне за статистическими показателями раскрытия тяжких преступлений правоохранители, как нередко бывает, допускают изрядную долю профанации.

К счастью, некоторые судьи понимают нелогичность складывающейся ситуации.

Нам с коллегами удалось найти пока один способ борьбы с подобного рода квалификацией – ходатайствовать об изменении категории преступления в случае отсутствия у лица судимости.

Так, по одному из дел (№ 22-2085/2021) Свердловским областным судом после понижения категории преступления на одну ступень уголовное дело было прекращено в связи с примирением с потерпевшим.

Для поддержки своей позиции в суде можно предложить теоретическое обоснование верности первоначальной позиции ВС о квалификации описываемых действий по ст. 159.3 УК.

В соответствии с п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Приобретая товар в магазине, покупатель совершает обычную гражданско-правовую сделку.

Продавец презюмирует, что передаваемые ему денежные средства принадлежат данному лицу либо он имеет право ими распоряжаться. Тем самым продавец не может совершить заведомо недействительную сделку.

Это основа гражданско-правовых отношений.

Таким образом, лицо, умалчивающее об истинном держателе карты, совершает мошенничество. Кроме того, для квалификации действий по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК должны отсутствовать признаки ст. 159.3 – электронного средства платежа. В соответствии с п. 19 ст. 3 Закона о национальной платежной системе к электронному средству платежа отнесена также банковская карта.

Уголовный кодекс имеет свою логику, и составы преступлений расположены в порядке повышения их общественной опасности. Так, ч. 3 ст.

158 УК включает дополнительные объекты охраны – жилище, нефтепровод, предполагающие увеличенный размер суммы хищения.

Для доступа к данным объектам необходимо использовать дополнительные средства, что повышает общественную опасность содеянного. Все это, соответственно, влечет и большую ответственность.

По замыслу законодателя, п. «г» ч. 3 ст. 158 УК предполагался как способ борьбы с хакерами.

Согласно пояснительной записке к соответствующему законопроекту (№ 186266-7) высокая степень общественной опасности указанных противоправных деяний подтверждается спецификой преступлений, совершить которые могут лишь лица, обладающие специальными знаниями и использующие технические средства, что приводит к нарушению не только права собственности, но и банковской тайны.

КС изучил вопрос о квалификации одного и того же деяния по разным нормам УКПри этом Суд указал, что внесение изменений в законодательство, направленное на совершенствование мер уголовной ответственности за хищение денежных средств с банковского счета, оставлено на усмотрение федерального законодателя

На деле же фабула подобных преступлений выглядит как использование чужой банковской карты для покупки спиртного, еды, бензина на сумму от 500 руб. до 10 тыс. руб. либо случайными прохожими, либо бывшими собутыльниками.

Реальные «хакеры» разительно отличаются от тех, которых законодатель имел в виду в пояснительной записке к проекту поправок в УК.

По причине характерного контингента лиц, совершающих такие преступления, редко кто-либо из них обращается за квалифицированной юридической помощью, поэтому адвокатам, осуществляющим защиту по назначению, стоит быть особенно внимательными, так как судебная практика по данным нормам УК во многом будет формироваться с их участием.

В заключение добавлю, что Конституционный Суд РФ по данной проблеме высказался нейтрально и отметил необходимость законодательных изменений. Нам же остается проявлять принципиальность при квалификации подобных действий и этих изменений ждать.

Прокурор разъясняет — Прокуратура Республики Карелия

Разъяснение законодательства: постановление Пленума Верховного суда России о судебной практике по делам о мошенничестве

Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» признано утратившим силу постановление пленума с аналогичным названием от 21.12.2007 № 51.

В новом постановлении Пленума разъяснено, что, если в результате мошенничества гражданин лишился права на жилое помещение, то его действия должны квалифицироваться по ч. 4 ст.

159 Уголовного кодекса Российской Федерации (мошенничество, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение) независимо от того, являлось ли данное жилое помещение у потерпевшего единственным и (или) использовалось ли оно потерпевшим для собственного проживания.

Те обстоятельства, что данное помещение не соответствует санитарным нормам, техническим и иным нормам, непригодно для проживания, на квалификацию содеянного не влияют.

В постановлении Пленума № 48 также даны разъяснения по вопросам привлечения к уголовной ответственности по ст.ст. 159, 159.1, 159.2, 159.3, 159.

5 Уголовного кодекса Российской Федерации при совершении мошеннических действий, сопряженных с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, кредитования, при получении выплат, с использованием платежных карт, в сфере страхования.

Так, состав мошенничества имеет место, если преступление совершено с прямым умыслом, направленным на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущества, возникшим у лица до получения такого имущества или права на него. При этом по ч. 5 ст.

159 УК РФ как мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, подлежат квалификации действия лица, если они связаны с умышленным неисполнением принятых на себя виновным лицом обязательств по договору в сфере предпринимательской деятельности, сторонами которого являются только индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации. Таким образом, если стороной договорных обязательств является обманутое физическое лицо, то действия виновного лица по ч. 5 ст.159 УК РФ квалификации не подлежат.

Обман при совершении мошенничества в сфере кредитования (ст. 159.1 УК РФ) заключается в представлении кредитору заведомо ложных или недостоверных сведений об обстоятельствах, наличие которых предусмотрено кредитором в качестве условий для предоставления кредита.

Например, сведения о месте работы, доходах, финансовом состоянии индивидуального предпринимателя или организации, наличии непогашенной кредиторской задолженности, об имуществе, являющемся предметом залога. Кредитором в ст. 159.

1 УК РФ может являться банк или иная кредитная организация, обладающая правом заключения кредитного договора. По ст. 159.

1 УК РФ квалифицируются действия лица – заемщика, состоящие в получении у кредитора наличных либо безналичных денежных средств путем предоставления заведомо ложных либо недостоверных сведений с целью безвозмездного обращения денежных средств в свою пользу либо в пользу третьих лиц, то есть при отсутствии у него намерения возвращать их кредитору в соответствии с требованиями договора.

Также указанным постановлением Пленума даны разъяснения о признаках, разграничивающих составы мошенничества и кражи.

Так, в случаях, когда лицо похитило безналичные денежные средства, воспользовавшись конфиденциальной информацией держателя платежной карты (персональными данными владельца, данными платежной карты, паролями), переданной злоумышленнику самим держателем платежной карты под воздействием обмана или злоупотребления доверием, действия виновного квалифицируются как кража.

Прямая ссылка на материал
Поделиться

В новом постановлении Пленума разъяснено, что, если в результате мошенничества гражданин лишился права на жилое помещение, то его действия должны квалифицироваться по ч. 4 ст.

Те обстоятельства, что данное помещение не соответствует санитарным нормам, техническим и иным нормам, непригодно для проживания, на квалификацию содеянного не влияют.

5 Уголовного кодекса Российской Федерации при совершении мошеннических действий, сопряженных с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, кредитования, при получении выплат, с использованием платежных карт, в сфере страхования.

159 УК РФ как мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, подлежат квалификации действия лица, если они связаны с умышленным неисполнением принятых на себя виновным лицом обязательств по договору в сфере предпринимательской деятельности, сторонами которого являются только индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации. Таким образом, если стороной договорных обязательств является обманутое физическое лицо, то действия виновного лица по ч. 5 ст.159 УК РФ квалификации не подлежат.

Например, сведения о месте работы, доходах, финансовом состоянии индивидуального предпринимателя или организации, наличии непогашенной кредиторской задолженности, об имуществе, являющемся предметом залога. Кредитором в ст. 159.

1 УК РФ квалифицируются действия лица – заемщика, состоящие в получении у кредитора наличных либо безналичных денежных средств путем предоставления заведомо ложных либо недостоверных сведений с целью безвозмездного обращения денежных средств в свою пользу либо в пользу третьих лиц, то есть при отсутствии у него намерения возвращать их кредитору в соответствии с требованиями договора.

Семь дел, где применили постановление Пленума ВС о мошенничестве — новости Право.ру

Пластиковые карты распространяются все шире. Преступлений в этой сфере тоже становится больше. По какой статье их правильно квалифицировать, разъясняет Пленум Верховного суда в Постановлении № 48 от 30 ноября 2017 года «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».

Например, если человек использовал чужую карту в банке, магазине, другой организации, это «мошенничество с использованием электронных средств платежа» – при условии, что он говорил сотрудникам, что это его собственная карта, или просто молчал. Самый «простой» состав такого мошенничества предусмотрен ч. 1 ст. 159.

3 УК и предусматривает в том числе лишение свободы до трех лет.

https://www.youtube.com/watch?v=5BXPuMO84I0\u0026pp=ygUc0J_Qu9C10L3Rg9C8IDE1OS4zINGD0Log0YDRhA%3D%3D

С решением районного суда оказался не согласен Верховный суд Удмуртии. Он напомнил о содержании п. 7 Постановления Пленума № 48. Согласно ему, использование чужой карты надо квалифицировать как мошенничество, если человек говорил сотрудникам магазина, что это его карта, или молчал, что она чужая.

Но первая инстанция не разобралась, как Килин расплачивался чужой картой, участвовали ли в этом продавцы и каким образом. Нужно было установить эти факты и определить, было ли это тайное изъятие или мошенничество, указывается в апелляционном определении № 22-528/2019.

С такими указаниями апелляция отправила дело на новое рассмотрение.

Похожую ошибку в другом деле исправил Калининградский областной суд. Там Сергей Кипайкин оплатил покупки и онлайн-игру чужой картой на 15 000 руб. Апелляция указала, что таким образом осужденный создал у продавцов впечатление, будто использует ее правомерно.

Фактически он обманул их, что имеет право расплачиваться картой. Поэтому областной суд переквалифицировал действия Кипайкина с кражи на мошенничество с использованием платежных карт. В итоге тот получил 1 год и 8 месяцев лишения свободы (дело № 22-1703/2018).

Где будут судить за мошенничество с картами

В п. 5 постановления Пленума говорится о мошенничестве с безналичными денежными средствами. Преступление считается оконченным тогда, когда деньги были списаны со счета, а их владелец потерпел ущерб.

Суды используют это разъяснение, когда определяют место совершения преступления и территориальную подсудность. Такой вопрос возник в деле В.

Добровольского, который, по мнению следствия, похитил деньги с банковского счета УМВД России по Новгородской области. Дело поступило в Новгородский районный суд.

Пленум ВС Как это работает: семь видов мошенничества в разъяснениях Пленума ВС

Но сторона защиты ходатайствовала о том, чтобы перенести рассмотрение дела в Дорогомиловский райсуд Москвы.

Адвокат указывал, что Добровольский действовал на территории Москвы и там же организовал дальнейшее движение полученных средств. Кроме того, большинство свидетелей находятся в Москве, обращала внимание защита.

Первая инстанция согласилась перенести рассмотрение дела в столицу, но апелляция оказалась другого мнения.

Как напомнил Новгородский областной суд, особенность хищения «безнала» в том, что оно считается оконченным уже в момент изъятия денег.

Это значит, что местом совершения мошенничества надо считать место нахождения банковского счета. В случае Добровольского – это Великий Новгород.

И нет разницы, где совершены предшествующие действия и где лицо распорядилось деньгами, указала апелляция в Постановлении № 1-206-22-400/2019.

Онлайн-переводы и компьютерные вмешательства

Похитить чужие средства можно и без карты, например, с помощью чужого «мобильного банка» или системы интернет-платежей, обманув владельца. Это кража, но если при этом виновный незаконно не влиял на программное обеспечение серверов, компьютеров или сами сети. Это разъясняет п. 21 Постановления № 48.

Эти разъяснения не учел суд первой инстанции, который квалифицировал действия А. Ербягина п. «г» ч. 3 ст. 158 УК («Кража с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств»). Ербягин использовал «мобильный банк», чтобы переводить себе деньги с чужого счета. Сколько именно, из судебных актов вымарано, указано только, что «ущерб значительный». По п. «г» ч. 3 ст. 158 УК Ербягин получил два года лишения свободы. Но Красноярский краевой суд счел наказание слишком суровым и объяснил это в определении № 22-993/2019.

Апелляция решила, что осужденный совершил «простую» кражу в крупном размере, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК. По ней санкции заметно меньше, чем по п. «г» ч. 3 этой же статьи.

Дело в том, что Ербягин пользовался «мобильным банком», но не вмешивался в работу программ, серверов и информационно-телекоммуникационных сетей.

Краевой суд убрал этот квалифицирующий признак из приговора и с учетом других смягчающих обстоятельств назначил подсудимому год исправительных работ с удержанием 10% зарплаты.

Компьютерное вмешательство имело место в другом уголовном деле, где судили продавца салона связи «Мегафон» Петра Зволя. С помощью переоформления счетов абонентов он вывел порядка 500 000 руб., принадлежавших «Мегафону».

Махинации он проводил в компьютерной базе лицевых счетов. Поэтому районный суд определил преступление как «мошенничество в сфере компьютерной информации» (ч. 1 ст. 159.6 УК). При этом первая инстанция отказалась дополнительно квалифицировать действия Зволя по ч.

3 ст. 272 УК («Неправомерный доступ к компьютерной информации с использованием служебного положения»). Районный суд объяснил свое решение тем, что Зволь использовал доступ к базе данных для реализации преступного намерения завладеть деньгами «Мегафона».

То есть эти действия и так входили в состав мошенничества.

Первую инстанцию поправил Самарский областной суд со ссылкой на п. 20 Постановления Пленума № 48. Там содержатся правила квалификации мошеннических действий, которые сопряжены с «неправомерным доступом к компьютерной информации или использованием вредоносных компьютерных программ». Это не только ст.

159 УК «Мошенничество», но и одна из трех специальных статей в зависимости от обстоятельств преступления: ст.

272 («Неправомерный доступ к служебной информации»), 273 («Создание, использование и распространение вредоносных компьютерных программ») или 274 УК («Нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей»).

Апелляция сочла, что здесь требуется дополнительная квалификация. Все-таки продавец «Мегафона» неправомерно занимался модификацией охраняемой законом информации, за что предусмотрена ответственность ст. 272 УК, говорится в определении № 22-6541. В итоге дело направилось на пересмотр.

Хищение с подделкой: как квалифицировать

Если мошенник использовал подделки официальных документов, то преступление надо дополнительно квалифицировать по ч. 1 ст. 327 УК, указывается в п. 7 постановления Пленума.

По этому пункту наказание за «подделку официального документа, который предоставляет права или освобождает от обязанностей», предусматривает, в частности, принудительные работы или лишение свободы на срок до двух лет. Это в два раза меньше, чем санкция по ч.

2 этой статьи за «те же деяния, совершенные с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение».

Практика Верховный суд разбирался, кто вернет украденные с карты деньги

Первая инстанция не учла разъяснения ВС, когда оценивала действия Гуляйлы Омахановой в одном из уголовных дел. Директора ООО «Центр моды и дизайна» осудили за махинации при выкупе муниципального помещения у Махачкалы.

С помощью поддельных документов директор хотела «сбить» цену на 1 млн руб.

Она предъявила отчеты, которые подтверждали ремонт на эту сумму, хотя на самом деле никаких работ не проводилось, а подписи на бумагах оказались подделаны.

За это Омаханова получила 3,5 года условно (по совокупности за покушение на мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК) и «подделку с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение» (ч. 2 ст. 327 УК). Верховный суд Республики Дагестан в целом поддержал приговор районного суда, но поменял квалификацию подделки на ч. 1 ст.

327 УК в соответствии с указаниями Пленума Верховного суда РФ. Это отразилось на итоге дела. Поскольку «дополнительное» преступление небольшой тяжести, то по нему уже успел закончиться двухлетний срок привлечения к ответственности. Поэтому ВС Дагестана освободил Омаханову от ответственности.

В апелляционном определении № 22-572 остались только 3 года условно за покушение на мошенничество.

Должностное преступление без должности

Чем отличается мошенничество с использованием служебных полномочий, разъясняет п. 29 Постановления Пленума № 51. В частности, его может совершить лицо, которое использует во вред свои «служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции».

Районный суд приговорил его к 2,5 годам в колонии общего режима и штрафам в общей сумме на 750 000 руб. Перепелкина признали виновным в уклонении от уплаты налогов (ч. 1 ст. 199 УК) и покушении на мошенничество в особо крупном размере с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК).

Как установило следствие, фактический руководитель ООО оформлял фиктивные поставки и пытался возместить из бюджета более 3 млн руб. НДС.

Первая инстанция решила, что Перепелкин совершил мошенничество с использованием служебного положения, потому что он распорядился учредить эту фирму и фактически управлял ею (бизнес был оформлен на родственницу лишь номинально).

Иного мнения оказался Оренбургский областной суд. Он применил более формальный подход. По документам осужденный в компании никто и никаких полномочий не имеет.

«Суд не указал в приговоре, какими служебными полномочиями был наделен Перепелкин и какие он использовал при совершении преступления», – излагается в определении № 22-680/2019.

Придя к таким выводам, апелляция уменьшила штраф на 250 000 руб.

Списание денег с чужой банковской карты: мошенничество или кража?

22 апреля 2020 г. 16:53

Адвокатам рассказали о квалификации хищений безналичных денежных средств

22 апреля перед аудиторией слушателей вебинара ФПА РФ по повышению квалификации адвокатов выступил доктор юридических наук профессор кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, член НКС при Верховном Суде РФ, главный редактор журнала «Уголовное право» Павел Яни. Он прочитал лекцию на тему «Квалификация хищения безналичных средств».

В начале своего выступления спикер отметил, что в любой монографии прежних лет можно обнаружить ссылку на три критерия признания имущества предметом хищения. В их числе так называемый физический признак, предусматривающий, что похищаемое имущество должно быть вещью.

По словам ученого, долгие годы суды, следуя разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 2007 г., вменяли мошеннику, посягнувшему на чужие безналичные денежные средства, состав преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ.

При этом они квалифицировали содеянное не как приобретение права на чужое имущество, а как хищение.

Дело в том, пояснил эксперт, что существуют две разновидности мошенничества, одна из которых является формой хищения (хищение путем обмана), а вторая представляет собой приобретение права на чужое имущество. И если признаки хищения разъяснены в п. 1 примечания к ст. 158 УК РФ, то о приобретении права на чужое имущество разъяснений в законе нет.

Павел Яни подчеркнул, что цивилистическая доктрина, а также ряд практиков в некоторых случаях устанавливают режим вещей для бездокументарных ценных бумаг и безналичных денежных средств, но все равно это не наполняет содержанием категорию «Право на чужое имущество».

Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 30 ноября 2017 г.

№ 48 указал на необходимость квалификации хищения имущества с использованием чужой банковской карты не только путем получения наличных денег в терминале, но и путем их перечисления со счета владельца на счет посягателя или других лиц как кражи.

«Причем следует обратить внимание на то, что цивилистически лицо, заключившее договор на открытие банковского счета, является владельцем счета (а не денежных средств на счете), в то время как Пленум ВС РФ трактует данное лицо как владельца средств на счете, – заметил лектор. – Таким образом, мы имеем дело с дефиницией категории хищения, а также предмета хищения и распространением данных норм на безналичные средства».

Эксперт добавил, что впоследствии в УК РФ были внесены дополнения. Таким образом, законодатель выразил однозначную позицию о том, что предметом хищения не обязательно является вещь.

Павел Яни отметил, что о толковании норм ст. 159.3 и 159. 6 УК РФ ведется много споров, но однозначного понимания пока не выработано.

Первый вопрос, в частности, касается ст. 159.3 УК РФ: изменил ли законодатель вместе с редакцией нормы ее содержание? «На первый взгляд, безусловно да, – считает Павел Яни. – Если раньше уголовная ответственность была предусмотрена за мошенничество с использованием платежных карт, – т.е.

хищение чужого имущества с использованием поддельной или принадлежащей другому лицу платежной карты путем обмана уполномоченного работника кредитной, торговой или иной организации, – то с апреля 2018 г. состав сформулирован как мошенничество с использованием электронных средств платежа». По мнению спикера, вполне допустима и такая трактовка п. «г» ч. 3 ст.

158, когда кражу наличных денег с чужой банковской карты вопреки воле ее держателя следует квалифицировать как хищение с банковского счета.

Лектор также затронул проблему признания потерпевшим в зависимости от вида карты, с которой совершено хищение (дебетовая или кредитная).

По его словам, в некоторых регионах страны судебная практика складывается таким образом, что при использовании кредитной карты, изъятой у другого лица вопреки его воле, потерпевшим признается кредитная организация (банк), а в случае с дебетовой картой – владелец счета (держатель карты).

Суды при этом исходят из того, что при использовании кредитной карты денежные средства непосредственно зачисляются третьему лицу или передаются похитителю, минуя потерпевшего.

Павел Яни заявил о своем несогласии с такой позицией. «В соответствии с Положением Банка России от 24 декабря 2004 г. № 266-П (ред. от 14 января 2015 г.

) «Об эмиссии платежных карт и об операциях, совершаемых с их использованием» банк в ряде случаев обязуется при использовании карты иным лицом с набором пин-кода выполнить поручение того, кто эту карту поместил в терминал.

Если это кредитная карта, в этом случае банк зачисляет запрашиваемую сумму на счет держателя карты. Соответственно, денежные средства похищаются со счета держателя карты, поэтому потерпевшим следует признавать его, а не банк», – пояснил лектор.

Возвращаясь к вопросу о том, изменилось ли содержание ст. 159.3 УК РФ, Павел Яни отметил, что в п. 17 Постановления Пленума ВС РФ № 48 разъяснено содержание указанной нормы в ее прежней редакции.

В качестве примера он привел случай, когда виновное лицо сообщает уполномоченному работнику (кассиру в магазине) заведомо ложные сведения о принадлежности ему платежной карты либо умалчивает о том, что карта, которой он расплачивается, ему не принадлежит.

«Контраргументы в отношении позиции Пленума ВС РФ со стороны ряда моих коллег заключаются в том, что кассир не обязан при оплате покупки идентифицировать владельца банковской карты», – отметил Павел Яни.

При этом его собственная позиция заключается в том, что в соответствии с правилами оборота, установленными ГК РФ, всякий участник обязан презюмировать добросовестность другой стороны.

«То есть самим фактом использования карты, предъявлением ее виновное лицо утверждает, что действует законно. Тем самым оно вводит продавца-кассира в заблуждение», – считает ученый.

В то же время, заметил он, если признавать держателя карты или банк потерпевшим, то эти лица как раз в заблуждение не вводятся, а вводится в заблуждение третье лицо. «Действительно, в 1986 г.

Пленум ВС РФ отнес к мошенничеству лишь действия виновного, направленные на введение в заблуждение потерпевшего, который в результате передает свое имущество виновному или иным лицам. Но уже в 2017 г. данная точка зрения была отвергнута, и Пленум ВС РФ в п.

1 Постановления № 48 указал, что при мошенничестве в заблуждение могут быть введены не обязательно потерпевшие, но и иные лица, которые передают имущество (право на имущество) другому лицу, либо не препятствуют его изъятию другим лицом», – пояснил спикер.

Павел Яни обратил внимание, что согласно положениям ст. 159.6 УК РФ, мошенничество с использованием электронных средств платежа предполагает наличие введенного в заблуждение лица, принимающего решение о передаче имущества.

«Это хорошая норма, только указание на мошенничество в ней лишнее», – заметил он, добавив, что, по мнению Пленума ВС РФ, данная норма содержит описание не состава мошенничества, а разновидности кражи. Таким образом, заключил эксперт, смысл изменений, внесенных в ст. 159.

3 УК РФ, состоит в расширении перечня средств совершения преступления.

В завершение лекции спикер ответил на многочисленные вопросы участников вебинара.

Обращаем внимание, что сегодня, 22 апреля, вебинар будет доступен до 00.00 (по московскому времени). Повтор трансляции состоится в воскресенье, 26 апреля.

Татьяна Кузнецова

О судебной практике по делам о мошенничестве

Аферы с жильем

В Постановлении № 48 разъяснены вопросы применения ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса РФ (далее – УК РФ), предусматривающем, в частности, наказание за мошенничество, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение.

В Постановлении № 48 даны определения следующих понятий:
– жилое помещение;
– право на жилое помещение.

К жилым помещениям по смыслу ч. 4 ст. 159 УК РФ относятся жилой дом, часть жилого дома, квартира, часть квартиры, комната в жилом доме или квартире независимо от формы собственности, входящие в жилищный фонд.

К жилым помещениям не могут быть отнесены объекты, не являющиеся недвижимым имуществом, а именно палатки, автоприцепы, дома на колесах, строительные бытовки, иные помещения, строения и сооружения, не входящие в жилищный фонд.

При этом, согласно Постановлению № 48, в предмет доказывания по уголовному делу рассматриваемой категории не входит проверка соответствия помещения санитарным, техническим и иным нормам, а также его пригодности для проживания.

Таким образом, разработчики Постановления № 48 четко разграничили термины «жилое помещение» в рамках ст. 159 УК РФ и «жилое помещение», «жилище» в рамках ст. 15 Жилищного кодекса РФ и ст. 139 УК РФ соответственно, признаком которых является пригодность объекта для постоянного или временного проживания.

Под правом на жилое помещение понимается принадлежащее гражданину на момент совершения преступления:
1) право собственности;
2) право пользования, в том числе:
– членами семьи собственника;
– на основании завещательного отказа;
– на основании договора ренты и пожизненного содержания с иждивением;
– на основании договора социального найма и др.

Пленум ВС РФ обращает внимание на то, что для квалификации преступления по ч. 4 ст. 159 УК РФ не имеет значения:

– являлось ли жилое помещение у потерпевшего единственным;

– использовалось ли жилое помещение для его собственного проживания.

Не подлежат квалификации по ч. 4 ст. 159 УК РФ следующие деяния:

– лишение потерпевшего возможности приобретения права на жилое помещение;

– привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства РФ об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и/или иных объектов недвижимости при отсутствии признаков мошенничества (в этом случае применяется ст. 200.3 УК РФ).

Неисполнение договора

Разъяснены вопросы применения ч. 5–7 ст. 159 УК РФ по делам о мошенничестве, связанным с неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности.

Указанный состав преступления имеет место при наличии следующей совокупности условий:
– налицо признаки хищения или приобретения права на чужое имущество путем обмана либо злоупотребления доверием;
– преступление совершается с прямым умыслом, возникшим до получения права на предмет мошенничества (данное указание, по мнению разработчиков Постановления № 48, позволит отграничить преступное деяние от нарушения гражданско-правовых обязательств);
– договор заключен в сфере предпринимательской деятельности, и его сторонами являются индивидуальные предприниматели и/или коммерческие организации;
– виновное лицо является индивидуальным предпринимателем или членом органа управления коммерческой организации;

Читайте также: П. 11 ч. 1 ст. 81

– деяние причинило ущерб в размере 10 тыс. руб. и более.

Не имеет значения для квалификации преступления по ч. 5–7 ст. 159 УК РФ:

– каким образом виновный распорядился или планировал распорядиться похищенным имуществом;

– имущественное положение потерпевшего при определении размера ущерба.

Пленум ВС РФ также обратил внимание на то, что, если умысел лица направлен на хищение чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием под видом привлечения денежных средств либо иного имущества граждан или юридических лиц для целей инвестиционной, предпринимательской и иной законной деятельности, которую лицо фактически не осуществляло, то содеянное в зависимости от обстоятельств дела образует состав мошенничества и дополнительной квалификации по ст. 172.2 УК РФ либо по ст. 200.3 УК РФ не требует.

Кредитные махинации

Разъяснены вопросы применения ст. 159.1 УК РФ по делам о мошенничестве в сфере кредитования.

Преступление, предусмотренное данной статьей, характеризуется наличием прямого умысла – заведомым отсутствием намерения возвратить испрошенный кредит.

Субъектом преступления может быть заемщик или представитель юридического лица. Кредиторами являются банк или иная кредитная организация, обладающая правом заключения кредитного договора (ст.

819 Гражданского кодекса РФ).

Таким образом, потерпевшими по соответствующему делу не могут быть признаны юридические и физические лица, заключившие с виновным лицом договоры займа, в том числе микрофинансовые организации.

Обман при совершении мошенничества в сфере кредитования заключается в предоставлении кредитору заведомо ложных или недостоверных сведений об обстоятельствах, наличие которых предусмотрено им в качестве условия для выдачи кредита.

Не образуют состав преступления по ст. 159.1 УК РФ следующие деяния:

– использование субъектом для получения кредита чужого паспорта с целью выдачи себя за другое лицо или подложных учредительных документов несуществующих юридических лиц (в такой ситуации применяется ст. 159 УК РФ);

– использование для получения кредита граждан, не осведомленных о преступных намерениях виновного лица (применяется ст. 159 УК РФ);

– предоставление ложных сведений с целью получения кредита или льготных условий по нему с намерением исполнить договорные обязательства (применяется ст. 176 УК РФ).

Компьютерные мошенничества

Разъяснены вопросы применения ст. 159.6 УК РФ по делам о мошенничестве в сфере компьютерной информации.

Вмешательством в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей признается совокупность следующих факторов:
– целенаправленное воздействие осуществляется посредством программных и/или программно-аппаратных средств;
– воздействие оказывается на серверы, средства вычислительной техники (компьютеры), снабженные соответствующим программным обеспечением, или на информационно- телекоммуникационные сети;
– воздействие нарушает установленный процесс обработки, хранения, передачи компьютерной информации;
– воздействие позволяет виновному или иному лицу незаконно завладеть чужим имуществом или приобрести право на него.

В Постановлении № 48 разъяснено, что не каждый факт ввода компьютерной информации со злым умыслом признается преступлением, предусмотренным ст. 159.6 УК РФ. Так, под названную статью не подпадает хищение посредством:

– использования заранее похищенной или поддельной платежной карты для получения наличных денежных средств через банкомат (в такой ситуации применяется ст. 158 УК РФ);

– использования учетных данных собственника или иного владельца имущества независимо от способа получения доступа к таким данным (применяется ст. 158 УК РФ), за исключением случаев незаконного воздействия на программное обеспечение серверов, компьютеров или на сами информационно-телекоммуникационные сети(СНОСКА!!!)1;

– распространения заведомо ложных сведений в информационно-телекоммуникационных сетях, включая сеть «Интернет», например, посредством создания поддельных сайтов благотворительных организаций, интернет-магазинов, использования электронной почты (применяется ст. 158 УК РФ).

Стоит отметить, что в текст Постановления № 48 не был включен вывод, заявленный в п.

1 его проекта, обсуждавшегося на заседании Пленума ВС РФ 14 ноября 2017 года, о том, что вмешательство в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации либо информационно-телекоммуникационных сетей является способом хищения при мошенничестве в сфере компьютерной информации. Разработчики документа не смогли прийти к однозначному мнению о том, является ли такое вмешательство самостоятельным способом хищения или это всего лишь одна из разновидностей обмана.

Таким образом, вопрос о способе хищения при мошенничестве в сфере компьютерной информации остался неразрешенным.
Безналичное воровство
Разъяснены спорные вопросы хищения безналичных денежных средств.

Согласно Постановлению № 48 хищение таких денежных средств является хищением имущества, а не приобретением права на него. Кроме того, электронные денежные средства могут являться предметом мошенничества и рассматриваются как разновидность безналичных денежных средств.

Наиболее оживленную дискуссию в ходе заседания Пленума ВС РФ 14 ноября 2017 года вызвал вопрос о моменте окончания преступления при хищении безналичных денежных средств.
В проекте Постановления № 48 предлагались два варианта описания момента, с которого такое преступление следует считать оконченным:
1) момент зачисления похищенных денежных средств на счет (на банковский счет, оператору электронных денежных средств, оператору подвижной радиотелефонной связи и др.), контролируемый прямо или косвенно лицом, совершившим деяние, или лицом, в пользу которого оно совершено;
2) момент изъятия денежных средств с банковского счета их владельца (для денежных средств, учитываемых без открытия банковского счета, – момент уменьшения остатка электронных денежных средств), в результате которого владельцу безналичных денежных средств причинен ущерб.

Апологеты второго подхода утверждали, что само по себе наличие фактов противоправного безвозмездного изъятия имущества, корыстной цели и ущерба позволяет признать хищение оконченным.

По их мнению, добившись списания денег со счета потерпевшего, преступник фактически завладевает ими и получает возможность распорядиться, в том числе перевести на свой счет.

Выявление обстоятельств, позволяющих установить, куда «ушли» списанные со счета денежные средства, находится за рамками квалификации мошенничества.

Противники данной позиции полагали, что, если преступление будет считаться оконченным с момента списания денег со счета потерпевшего, то виновное лицо фактически лишится возможности добровольно отказаться от совершения преступления, возникнут затруднения с определением соучастников преступления и доказыванием корыстных целей.

Также нельзя утверждать, что в момент списания денежных средств преступник получает возможность ими распорядиться, так как между списанием и зачислением денег существует временной промежуток, необходимый для выполнения банковских операций, а, кроме того, денежные средства могут не попасть к преступнику в результате технической ошибки.

В результате обсуждения в Постановление № 48 был включен второй вариант: хищение безналичных денежных средств при мошенничестве следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца или электронных денежных средств, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

Думается, что такой подход вполне обоснован. Так, согласно примечанию 1 к ст.

158 УК РФ под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и/или обращение чужого имущества в пользу виновного либо других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Союз «или», использованный при формулировании нормы, допускает совершение хищения путем одного только изъятия и без обращения чужого имущества в чью-либо пользу. Таким образом, при причинении материального ущерба преступление уже можно считать оконченным.

В проекте Постановления № 48 предусматривалось разъяснение вопроса о месте окончания мошенничества при хищении безналичных денежных средств. Предлагалось два варианта:
1) место фактического нахождения виновного лица в момент совершения преступных действий;
2) место нахождения банка (его филиала) или иной организации, в которых владельцем денежных средств был открыт банковский счет либо велся учет электронных денежных средств без открытия счета.

По нашему мнению, второй подход являлся наиболее удачным с точки зрения соблюдения баланса интересов преступника и потерпевшего.

Специфика хищений подобного рода допускает совершение преступления во время движения (например, при поездке в автомобиле), что существенно затрудняет определение места фактического нахождения виновного лица в момент совершения преступления.

Кроме того, установление такого места в большей степени подвержено влиянию субъективных факторов, в том числе манипуляциям со стороны правонарушителя в целях определения наиболее выгодной для него территориальной подследственности и подсудности.

Более того, преступное воздействие может осуществляться на значительном расстоянии как от потерпевшего, так и от места нахождения предмета мошенничества, в связи с чем определение места окончания преступления по месту нахождения злоумышленника могло затруднить реализацию прав потерпевшего, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом РФ.
В то же время определение места совершения преступления, как места нахождения банка или иной организации, позволило бы более точно определить место его совершения, а, значит, должным образом гарантировать соблюдение прав всех участников уголовного процесса, в том числе права обвиняемого на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Стоит отметить, что такой подход успешно коррелирует с периодом окончания преступления при хищении безналичных денежных средств, определенным как момент их изъятия со счета владельца.

Кстати, именно из-за того, что по данному вопросу мнения участников заседания Пленума ВС РФ 14 ноября разделились, проект Постановления № 48 был направлен тогда на доработку. Но в итоге в Постановление № 48 не был включен ни один из предложенных вариантов.

Разработчики посчитали, что рассмотрение указанного вопроса выходит за рамки темы Постановления № 48, так как место окончания преступления имеет значение для определения территориальной подсудности, регулируемой уголовно-процессуальным законодательством.

Таким образом, вопрос определения места совершения мошенничества, предметом которого являются безналичные денежные средства, остался неразрешенным.
В помощь судам
Подводя итог, хочется отметить, что в Постановлении № 48 Пленум ВС РФ разъясняет вопросы применения и иных, относительно новых, норм главы 21 УК РФ о мошенничестве:

– при получении выплат (ст. 159.2 УК РФ);

– с использованием платежных карт (ст. 159.3 УК РФ);

– в сфере страхования (ст. 159.5 УК РФ).

Толкование, изложенное в Постановлении № 48, поможет судам в формировании правильной и единообразной судебной практики.

1 При этом указанным воздействием не может признаваться изменение данных о состоянии банковского счета и/или о движении денежных средств, произошедшее в результате использования виновным лицом учетных данных потерпевшего.